Бой разведдозора 8-й ПДР 345 ОПДП (14.12.1985)

%d0%b1%d0%be%d0%b9-%d1%80%d0%b0%d0%b7%d0%b2%d0%b5%d0%b4%d0%b4%d0%be%d0%b7%d0%be%d1%80%d0%b0


В этот день 1985 года-бой разведдозора 8-й парашютно-десантной роты 345-го ОПДП на Панджшере-«кресте» (Хазара).

«В конце ноября 1985 г. нашему полку поставили задачу боевого рейда: дойти до ущелья, которое на солдатском жаргоне мы прозвали «крестом», произвести зачистку, а затем оборудовать позиции для «зеленых» (афганских военнослужащих).

Две с половиной недели в поисках крупных душманских банд мы топтали горы Панджшера, лазили по скалам, проверили множество пещер. Встречая небольшие группы противника, сразу вступали в бой и уничтожали бандитов. Боеприпасы, сухие пайки и воду нам доставляли вертолеты – сбрасывали на склоны. Правда, к концу второй недели, когда на горы опустился густой туман, начались трудности. «Вертушки» вслепую летать не могли, пришлось трое суток провести среди холодных камней и снега без еды и воды. Однако поставленную задачу выполнили – оборудовали несколько укрепленных блокпостов на стратегически важных высотах для афганских войск.

Мы еще работали в горах, когда командование получило разведданные о том, что «хозяин Панджшера», один из самых известных и авторитетных лидеров мятежников Ахмад-Шах Масуд, готовит нападение на наш разбросанный на огромном «кресте» полк. Численность банды –около полторы тысячи человек.А в нашем полку(без брони, с офицерами) – максимум 350.

Чтобы выяснить обстановку и исключить неожиданную атаку душманов, разведдозор из семи человек роты (те, кто физически покрепче и поопытнее) направили к близлежащему кишлаку. Задача – установить по пути сигнальные мины и противопехотные растяжки.

Вышли налегке – без сухпая и запасов воды. Груза и так было достаточно – мины, бронежилеты, «лифчики» с запасными магазинами к автоматам. Как сейчас помню ребят из группы. Николай Кандауров – мой близкий друг, Юрий Заволока – мы с ним одного призыва, Николай Нагорный, лейтенант Игорь Рожков. Эти ребята геройски погибнут. Выживут Кузьмин, Андрей Караульный и я.

14 декабря 1985 год.

Часы показывали около часа дня. Заброшенный, полуразрушенный кишлак. В 300-400 м от него натыкаемся на передовой дозор «духов» (двое бородатых). Позже выяснилось, что головорезы Масуда готовили наступление на полк на 14 часов. С четырех сторон, по 350-400 человек с каждой. В тот момент об этом мы не знали. Решили, что «бородачи» патрулирует свою территорию. Кто был на «кресте», тот помнит горные террасы, которые ступенями восходят к вершинам с четырех сторон. Душманы находились на отвесной скале слева прямо над нами. Завязалась яростная перестрелка. Впрочем, она была лишь сначала. Потом, экономя патроны, мы попытались закидать их гранатами. «Духи» залегли. Постоянные разрывы не давали им возможности даже приподняться. Одного мы ранили. Лейтенант Рожков был в запале: «Ребята! Их всего двое, возьмем гадов в плен!» Решили так: разбираемся на две группы, командир берет Кандаурова, Заволоку и Нагорного, чтобы обойти мятежников справа. Кузьмин, Караульный и я обходим слева. Начали окружать. И тут с гор, было ощущение, что со всех сторон, на нас метнулись тысячи разъяренных и вооруженных людей в балахонах и с бородами. Как позже выяснилось, эта была одна из четырех групп Ахмад-Шах Масуда. Вступив в боестолкновение с нами, она преждевременно начала наступление…» «Все разом поняли, что надо пробиваться на базу, к своим. Выбирались из «мешка» поодиночке, кто как мог. Я отходил, отстреливаясь, осматривая местность – надеялся увидеть товарищей…» «… Потом я встретил санинструктора Лешку Журавель и еще одного молодого солдата – Ильхама Яушева. Они вышли нам навстречу с боеприпасами. А «духи» преследовали. Мы отчетливо видели рыскающих среди камней моджахедов, шедших вперед внаглую, «масудовцы» открыли шквальный огонь. Мы с Лехой прикрывали друг друга, потом его ранило – сначала в ногу, потом в шею.Из-под обстрела вытащил его на руках. Боялся одного – рота окружена, ведет бой или уже погибла. Но идти больше было некуда. От «духов» оторваться все-таки удалось, преследование они прекратили. А когда услышал родной русский мат, то чуть не заплакал. Потом радостно вздохнул: «Свои!» Кузьмин и Караульный, оказалось, находились уже тут. Через час умер Леха Журавль. Еще через три, когда наступила непроглядная ночь (в такое время душманы не воевали), усиленной группой вышли в район боя, искать погибших. Нашли всех четверых, тела их были изуродованы».

И. М. Кашаев.